У меня уже голова пухнет от этих новичков и непроверенных. Хотя нет, какой же Макнейр новичок? Вот уже который год здесь, в организации, светит своей мордой перед Темным Лордом в надежде добиться признания, впрочем, как и многие другие сторонники Повелителя, а в очередной раз оказывается на побегушках, а в крайнем случае – в мясорубке. Что из этого лучше, а что хуже – я не знаю и знать не хочу, могу лишь порадоваться своей очередной возможности оказаться в самом центре событий. Как обычно, ничего удивительного. «Руководитель боевой группы», вот как это называется, очередной повод для гордости и очередная доля ответственности. Знаю же прекрасно, что если этот хмырь вздумает начудить, то по первое число получу именно я. Так всегда бывает со всеми «руководителями».
И, конечно же, мой Лорд будет прав – сама недосмотрела, сама недожала. А выход один – глаз за глаз за этим Макнейром, не отходить ни на шаг и не расслабляться. Это для меня не в новинку, сколько этих новобранцев, используемых в качестве пушечного мяса… А у этого даже Метка есть. Чем заслужил и как выпендрился – и знать не хочу. Темный Лорд никогда не ошибается, хотя, мало в ком может быть уверен. Пожалуй, даже во мне, хотя, есть и отправляет меня на подобные мероприятия, чреватые наблюдением и вытиранием соплей, то что-то это значит.
По крайней мере сейчас я точно знаю, что Милорд решил совместить приятное с полезным – и проверка, и получение какой-то захламленное вещички из лавки, которую должен добыть именно Макнейр, и никоим образом не я.
Конечно же, ему об этом знать не обязательно, а я уж как-то выкручусь. В крайнем случае всегда смогу применить свои излюбленные радикальные методы, и плевать, что рядом со мной «коллега».
Как жаль, что через маску невозможно показать все, что я испытываю по поводу того, что этот идиот умудряется назвать меня по имени. Магазинчик вот уже виднеется среди захолустных и засаленных домов вонючего переулка, и стоит сделать несколько шагов, чтобы оказаться рядом с порогом, чтобы проверить вход на защитные заклинания.
А после начинается мясорубка.
- Слезь с меня, идиот, - плевать, что он только что явно поспособствовал моему избеганию хорошего удара в голову куском стены, я только грубо отталкиваю Макнейра в сторону, дабы снова подняться на ноги, сделать резкий поворот в сторону и, не задумываясь, рыкнуть “Avada Kedavra” – зачем церемониться? Мерцает зеленая вспышка,  за ней еще несколько заклинаний от Макнейра, несколько черных из моей волшебной палочки. Парочка – еще одно дело, из-за угла появляются еще двое. В темноте их лица разглядеть не получается, хотя точно могу сказать, что самая мелкая – это девка с громким голосом и цепкой хваткой: не стесняется послать несколько Пыточных, от которых я удачно отклоняюсь, за ними же – даже одну Аваду. Впрочем, я не остаюсь в долгу, и с моей стороны летит мое любимое «Camputresco Caro», и, как ни странно, попадает в живот одному из красавцев. Тот кряхтит, материться, но уже через несколько минут снова на ногах – думает, что пронесло.
Я же победно скалюсь в его сторону, и посылаю в ответ на его Смертельное несколько простеньких – Тентакулу и Коньюктивитус. Мы кружимся, и на какое-то время я полностью забываю о Майнейре, и о задании – так всегда бывает во время подобной бойни. Но, четверо на двоих – слишком большой перевес, к тому же, мы с Макнейром не та команда, которая будет друг друга прикрывать. Так повелось еще со школьных времен, когда профессора по невнимательности ставили работать нас с паре.
Когда я вспоминаю о своем дорогом напарнике – слишком поздно. Доблестные и беспринципные сходятся вокруг нас в круг, и мы едва ли успеваем отбивать их заклинания или уклоняться от непростительных.
Макнейр поспешно меня хватает за руку, я же не успеваю ее выдрать, так как поспешно соображаю, куда бы податься. В голове неясные очертания, нам вслед летит два Петрификуса и один Вариари Виргис – последний очень успешно рассекает мне щеку и плечо. Я захлебываюсь кровью, перед глазами – темнота, с губ срывается едва слышное ругательство в духе Долохова и слышится громкий хлопок аппарации. Желудок перехватывает, тело скручивает, и вот, уже через миг я приземляюсь на сухую листву. Ударяюсь лицом о землю – рот полом гнилого моха, и крови, а Макнейр уже второй раз за последние четверть часа не находит лучшего места для приземления, чем моя распрекрасная туша.
- Годрик тебя подери, - вырывается у меня, я пытаюсь подняться, отплевываясь от земли,  и грубо спихиваю с себя Макнейра. Он никак не реагирует на мой довольно грубый пинок, а когда я поднимаю на ноги, то даже не двигается, только смотрит на меня расширенными глазами и своей перекошенной мордой.
– Да чтоб тебя к дементорам, - это довольно невинной ругательство скрашивается несколькими фразами. Я сжимаю в руке палочку, в глазах у меня темнеет – скорей всего, из-за глубокой раны и потери крови, но я делаю все, лишь бы удержаться на ногах. Поднимаю руку, чтобы стереть капли крови с лица. Это дает мне какие-то там секунды, чтобы я могла рассмотреть нормально происходящее, прежде чем глаза мне снова не застелит кровавая пелена. Снимаю с лица треснувшую маску и прячу ее в карман – сейчас она только мешает.
Хочется орать от гнева и бросаться проклятьями, вот только не в кого – мы, кажется, оторвались, правда, не знаю, надолго ли. Поспешно подхожу к Макнейру, тыкаю в его бок волшебной палочкой, шепчу:
– Finite, – если это Петрификус, то Макнейр тут же «оживет». Так и случается – вот он уже может моргать и морщиться.
– Поднимайся, - рявкаю я, не обращая внимание на то, что его шея, руки и, наверное, лицо под маской и прочие части тела Макнейра покрыты  отвратительными струпьями. Уже отворачиваюсь от Пожирателя, сплевываю кровь и иду вперед меж толстыми деревьями, которые, благо Мерлину, растут не так тесно, как могло бы быть, что дает возможность идти практически без помех. Останавливаюсь, когда слышу сзади некое невнятное кряхтение – это Макнейр поднимается, цепляясь за дерево. Вижу, как в с его руки капают темные капли – расщепление во время аппарации, какое-то режущее? В той бойне было довольно трудно различить все летящие в нас заклинания.
Издав раздраженный рык, я возвращаюсь к напарнику, хватаю его за плечо и рывком поднимаю на ноги – мне удается сделать это без особого труда.
– Смотреть надо, когда тебя атакуют, - рычу я так, будто бы он сам виноват в своих ранениях. А что? Так оно и есть. Не обращая внимания на раны волшебника и на то, что он едва переставляет ноги, я чуть ли не волоком тащу Макнейра в глуби леса? Какой лес? Ума не приложу. Наверное, когда-то здесь была очередная бойня.
– Ноги переставляй, живо, – цежу я, хотя вижу, что Макнейр едва держится в сознании. Честно? Мне все равно. Его проблемы. – Или ты хочешь, чтобы я вырубила тебя и потащила с помощью Мобиликорпуса?
Моя мантия пропитывается кровью – и моей, и его. Плечо болит, все лицо снова в крови. Нужно срочно добраться до какого-нибудь более-менее закрытого места, чтобы подлатать себя и любой ценой вернуться в Лютной. Ведь Темный Лорд очень не любит, когда к нему приходят с пустыми руками. И об этом нет смысла даже лишний раз упоминать вслух.

«Ну и халупа», - первая мысль, которая проносится у меня в голове, когда в глаза бросается эта заброшенная и забытая миром сторожка, утопающая в густой листве. Она могла бы послужить прекрасной маскировкой, но я сомневаюсь, что наши преследователи столь глупы, чтобы не засечь это место и, конечно же, не проверить его на наличие упущенной добычи.
При мысли о том, что мы с Макнейром «добыча», я непроизвольно морщусь – никогда прежде я еще не опускалась до подобных мыслей. И от этого я чувствую нарастающее раздражение и желание как можно скорее что-либо предпринять. Плевать на боль на щеке, плевать на плечо, и, тем более, плевать на раненного во все части тела Макнейра. Впрочем нет, надеюсь не во все, так как, чувствую я, придется мне заниматься его ранениями. От этой мысли я уже чувствую подъем необъяснимого неприятия, но ничего не могу поделать – нам во что бы то ни стало нужно отделаться от погони, подлатать себя, а после доделать то, что начали. А подлатать себя – первым делом.
Ногой толкаю прогнившую дверь, и она нехотя открывается, скрипя ржавыми петлями. Как только мы оказываемся в тусклом помещении, я мгновенно скидываю с себя Макнейра на пыльный, заметенный прошлогодней листвой пол так, словно бы это не живой, да еще и раненный человек, а груда тряпья. А зачем церемониться? Не помрет. Сама не поднимаю руку, промокаю рукавом все еще кровоточащую щеку и возвращаюсь к двери. Мой коллега  кряхтит, бормочет какие-то заклинания, орудуя над собой своей волшебной палочкой. Про себя отмечаю, что вряд ли это ему поможет на долгое время – самолечение никогда не было таким эффективным, как чья-то помощь.
– Раны подождут, - отмахиваюсь я, совершенно не стесняясь показывать своего пренебрежения. Стою спиной к Макнейру, делаю шаг за порог и начинаю орудовать волшебной палочкой, едва слышно шепчу защитные заклинания – Muffliate, Salvio Gecsia. Нельзя сказать, что защита слишком сильная, на какое-то время даст нам фору и немного собьет со следа преследователей, но обольщаться не стоит. А поставить более существенную защиту у меня нет ни времени, но сил.
Берусь за ручку двери, тяну ее на себя, закрывая. Она поддается с большим трудом, кроме того, у меня начинают трястись руки, в ногах чувствуется слабость – наверное, из-за потери крови.
– Вот же красота, – рычу я, всего на несколько мгновений прижимаясь спиной к стене и прикрывая глаза. А когда чувствую, что земля уходит из-под ног, и я заваливаюсь на бок, я тут же открываю глаза.
– У нас есть немного времени, чтобы прийти в себя, – быстро говорю я, вскидывая волшебную палочку. – Пока они придут в себя, мы должны иметь возможность аппарировать, к тому же куда-нибудь ближе к месту назначения. Там и найдем и противоядия, и возможность не охватить у Темного Лорда, который ждет нас уже к утру.
Поднимаю палочку, провожу ей по своей щеке, бормоча Episkey, затем же вытираю остатки крови еще не окончательно промокшим от нее рукавом. Наверное, будет шрам, но это не проблема – как все закончится, избавлюсь от него с помощью зелья.
Затем же избавляюсь от мантии, смотрю на пропитавшееся кровью платье, ткань которого прилипла к довольно глубокой ране в плече, края которой разошлись в стороны и нещадно пекут. Хочу отлепить шелк от своего плеча, однако ничего не получается – чувствую такую боль, что из горла непроизвольно вырывается сдавленный рык.
– Какие же суки, – рычание переходит в слова, и, не стесняясь Макнейра, я сплевываю кровью под ноги.
Да, простым Эпискеем здесь не отделаешься, это знаю даже я, хоть и колдомедициной не промышляю. Здесь нужно заживляющее зелье, и не самое простое.
Накидываю на себя мантию, и впервые с нашего появления в этом месте смотрю на Макнейра. Выглядит он совсем нехорошо. Его лицо покрыто довольно нелицеприятными струпьями, одежда в крови, да и сам он едва находится в сознании.
– Если сейчас грохнешься в обморок, оставлю тебя здесь, так как лишний груз мне не нужен, – бросаю ему я. Мне плевать на его ранения. Мне вообще на все плевать. Может, и правда его оставить здесь? Я ведь не какая-то там гриффиндорка с наклонностями спасать каждого, кто попадется под руку. А все, кто не входит в круг моих близких – мусор. Уже было подумываю о том, чтобы аппарировать – даже иду в сторону двери. Но тут останавливаюсь, понимаю, что Темный Лорд за такую вольность по голове меня не погладит. Или погладит, но Круциатусом.  Я в ответе за свою боевую группу, пусть даже это пушечное мясо, а в нашей Организации не принято разбрасываться даже таким добром.
– Aquamenti, - без никаких предисловий говорю я, надеясь, что это хоть как-то приведет Макнейра в нормальное состояние.
Отхожу на шаг, присматриваюсь к нему.
– Давай, очухивайся скорее, а потом будут тебе и зелья, и задницы наши в относительной безопасности, – произношу и хочу скрестить руки на груди, однако это сделать мне не дает ранение. Снова начинаю шипеть от боли, но быстро беру себя в руки.
– Так, – склоняюсь над Макнейром, приставляю волшебную палочку к его виску. – Ennervait, - произношу я заклинание, которое дает заряд физической энергии. Это должно хотя бы ненадолго привести Макнейра в более-менее действующее состояние.
– А теперь на ноги, и я нас аппарирую… – говорю я, но голос мой тонет в грохоте – это заклинание, точнее часть заклинания «Бомбарда» попадает в стену дома, и где-то под ветхим потолком падают камни. Следующая зеленая вспышка пролетает почти что рядом у моего виска, и я даже не успеваю сообразить, что могла бы стать трупом.
А за окном уже слышны хрустящие под ногами ветки и ломающиеся кусты. Дверь слетает с петель.

Я едва успеваю сообразить, прежде чем Макнейр хватает меня за локоть (причем локоть больной руки!) и мы аппарируем. Для меня так и остается загадкой, как ему удается перенестись в таком состоянии с такой точностью в таком состоянии – еще несколько минут назад Пожиратель буквально разваливался на части, и если бы не мой своевременный Энервейт, то, думаю, он уже бы откинул копыта. Впрочем, это не значит, что он их не откинет через какое-то время, когда израсходуется этот заряд энергии, а рисковать применять еще одно подобное заклинание я не стану, так как каждому известно, что это идет только во вред. Учитывая, что во многих случаях многократное использование Энервейта приравнивается к пыткам.
Мы оказываемся… в Косом переулке. Да, именно в нем – по краям не слишком широкой, мощеной камнем улицы стоят серые, окутанные ночной дымкой дома и лавки, улица заполнена сонной тишиной, но черные окна словно так и кричат «мы все видим». От этого становится несколько не по себе – прибавляет паранойи, но я старательно игнорирую это чувство, так как сейчас есть куда более важные проблемы. Причем не мои проблемы, которым вдруг так захотелось свалиться мне на голову. Бросаю взгляд на Макнейра, который все еще вцепился в мою руку, и уже делаю движение, чтобы оттолкнуть его от себя, однако в тот же момент понимаю, что если поддамся порыву, то проблем моих станет больше – мужчина едва на ногах стоит, несмотря на заклинание.
– Вот же дракл, – рычу я едва-едва слышно, не в состоянии справиться с раздражением. И надо же было так опростоволоситься?
Однако медлить нельзя – если те уродцы проследили нашу аппарацию в тот раз, то обязательно проследят и сейчас. Нужно срочно латать себя и делать дело, чтобы забыть обо всей этой головной боли. Впрочем нет, о том, что забыть обо всех приключениях удастся очень скоро, я сомневаюсь, так как уверена, что Темного Лорда очень заинтересуют эти «мясники», а это непременно прибавит головной боли как и мне, так и Макнейру (да чтоб его!).
Я поднимаю взгляд, и в глаза тут же бросается вывеска «Юный алхимик» - что за название вообще? Впрочем, не важно, главное, что там может быть то, что нам нужно.
– Стой и не рыпайся, не хватало мне еще, чтобы ты распластался здесь посреди улицы, а я тебя соскребала с дороги, – рычу я Макнейру и высвобождаю руку из его хватки. – Постарайся не потерять сознание раньше времени.
Вхожу в лавку первой, на всякий случай выставив перед собой волшебную палочку.
– Живее, – бросаю я Макнейру, не оборачиваясь, и прихожу в помещение первой. – Дверь закрой.
Затем делаю взмах волшебной палочкой, и на узком прилавке зажигается несколько свечей. Довольно тусклые огоньки освещают тесное и запыленное помещение – видно, что лавка едва сводит концы с концами, но разве это важно? Остается надеяться, что здесь имеется все самое необходимое.
– Располагайся, – небрежно произношу я, оттесняя Макнейра от двери. Как и в прошлый раз, накладываю несколько защитных заклинаний – на этот раз более старательно и тщательно, вспомнив, что в прошлый раз преследователям не составило труда сломать мои барьеры. Да и на этот раз у меня чуть больше сил – я несколько пришла в себя после ранений. Хотя это не означает, что я не испытываю боли, и, кажется, у меня снова потекла кровь.
– Вот же гадость, – я оборачиваюсь к Макнейру. – Так, теперь говори, что нужно, – не хочется признавать того, что сейчас многое зависит от его колдомедицинских знаний, но ничего не поделаешь, а если буду разводить детский сад, то не поздоровится нам обоим, и мне в первую очередь – уже потом, когда Макнейр откинет копыта, а Темный Лорд решит, что по моей вине он лишился одного Пожирателя.
Пока Макнейр приходит в себя и собирается с силами, чтобы рассказать мне о своем зелье, я стаскиваю с плеч мантию, снова смотрю на свое плечо. Оно еще больше залито кровью, ткань пропиталась ей насквозь. Ни капли не стесняясь коллеги, я, морщась и шипя ругательства, я наконец отдираю ткань от раны – по плечу и руке разливается пульсирующая боль, и мне приходится стиснуть зубы, чтобы не застонать. Не в силах завести руку за спину, чтобы расстегнуть молнию платья, я просто с помощью Рецидо разрезаю верх рукава в районе плеча. Ткань падает, и от соприкосновения раны с воздухом, я всего на несколько секунд чувствую облегчение.
– Жди, пока обработаю себя, иначе не видать никакого зелья, – снова обращаюсь к Макнейру, не глядя на него.
За прилавком находится стенд, и я подхожу к нему, начинаю перебирать флаконы. Найдя небольшой пузырек с нужным заживляющим мне зельем, я щедро поливаю рану веществом. Затем оборачиваюсь к Макнейру:
– Ну? Что…
Мой голос резко затихает – откуда-то слева явно слышны шаги, спускающиеся по деревянной лестнице. Вот же прекрасный вечерок!
– Кто здесь? Что происходит?
Мужской заспанный голос. Мне в лицо светит огонек Люмоса, а перед глазами предстает заспанно-удивленное лицо хозяина лавки. Идиотка! Как я могла не подумать о том, что обычно в таких лавках на втором этаже находится квартира хозяев?
Мои рефлексы действуют мгновенно,  я поднимаю руку с волшебной палочкой и направляю ее на мужчину.